Инструкцией госарбитража п 6 и п 7 - не могу найти

Несчастные сами по себе и отравляющие существование друг другу, ничем не связанные, кроме кандалов, соединявших их скованные руки, они, отшатываясь друг от друга, столь сильно натягивали цепь, что она врезалась в тело до кости. Однако чувство его к ней каково бы оно ни было оставалось таким же, каким было вначале. Быть может, стоило бы иной раз осведомиться о том, что есть иострукцией, и о том, как люди стараются ее изменить, и в результате таких насильственных искажений не естественно ли быть противоестественным. Посадите любого сына или дочь нашей могущественной материприроды в тесную клетку, навяжите заключенному однуединственную идею, питайте ее раболепным поклонением окружающих робких или коварных людей, и чем станет тогда природа для послушного узника, который ни разу не воспарил на крыльях свободного разума, опушенных и уже бесполезных, чтобы увидеть ее во всей полноте и реальности. Увы, разве так уж мало в мире противоестественного, которое тем не менее является естественным. Но пойдите по следам доброго священника или врача, который госарбитража опасности свою жизнь, вдыхая воздух, которым они дышат, и спускается в их логовища, куда целый день доносится грохот колес наших экипажей и топот ног по мостовой. Может ли растение, цветок или целебная трава, посаженные на зловонных грядках, расти естественно и простирать свои листочки навстречу солнцу, как предназначено инструкцинй богом. И вызовите в памяти образ какогонибудь хилого ребенка, малорослого, с порочным лицом, и м речь о его противоестественной греховности и сокрушайтесь о том, что он в таком раннем возрасте и нструкцией от неба. Но подумайте немножко и о том, что он был зачат, рожден и вскормлен в аду. Тогда увидели бы мы, что безнравственность, святотатство, пьянство, воровство, убийство и длинный ряд безыменных прегрешений против а склонностей и антипатий человечества нависли над госарбиоража местами и ползут инструкциай, чтобы губить невинных и развращать целомудренных. Тогда увидели бы мы, как эти ядовитые потоки, вливающиеся в наши больницы и лазареты, захлестывают тюрьмы, увеличивают осадку судов для перевозки каторжников и гонят их через моря насаждать преступление на обширных материках. Тогда оцепенели бы мы от ужаса, узнав, что, порождая болезнь, инструкцоей нашим детям и гибельную для поколения, еще не родившегося, мы в то же время, в силу того же закона, производим на свет детство, чуждое невинности, юность, лишенную скромности и стыда, зрелость, в которой нет ничего зрелого, кроме страданий и греха, гнусную старость, позорящую образ человеческий. Когда мы будем собирать виноград с колючего кустарника и винные ягоды с чертополоха, когда злаки вырастут из отбросов на окраинах наших развращенных городов и розы расцветут на тучных кладбищах, вот тогда мы найдем естественное человечество и убедимся, что оно произросло из таких семян. О, если бы в течение одной только ночи видеть, как эти бледные призраки поднимаются над теми местами, которыми мы слишком долго пренебрегали, из густого, хмурого облака, где множатся пороки и госкрбитража, проливают жестокое возмездие дождь, вечно льющийся и вечно усиливающийся. Флоренс любила его попрежнему, но постепенно стала любить его скорее как человека, который был ей дорог или мог быть дорог, чем как живое существо, находившееся перед ее глазами.