Свечи реафероном инструкция - не могу найти

Одно только беспокоило меня, и я долго думала об этом, прежде чем лечь спать. Когда они увяли, я засушила их и положила в книгу, которая мне очень нравилась. И я стала сомневаться, имею ли я право хранить подарок, который он послал мне, когда я была совсем другой. В конце концов я поняла, что имею право сохранить цветы, если буду дорожить ими только в память о том, что безвозвратно прошло и кончилось, о чем я никогда больше не должна вспоминать с другими чувствами. Надеюсь, никто не назовет это глупой мелочностью. Для меня все это имело очень большое значение. Теперь я знала самое худшее и примирилась с этим. Продолжая свой рассказ, я не буду умалчивать о минутах слабости, которой не могла преодолеть, но они быстро проходили, и меня не покидало спокойствие духа. Было решено, что мы будем гулять перед завтраком, обедать рано, выходить из дому и до и после обеда, после чая гулять в саду, временами отдыхать, взбираться на все окрестные холмы, бродить по всем окрестным дорогам, тропинкам и полям. Для верховой езды мне был предоставлен пони толстенький пони с короткой шеей и челкой, падавшей на глаза, который умел скакать если хотел таким ровным, не тряским галопом, что казался мне сущим сокровищем. Спустя дватри дня он уже привык бежать мне навстречу, когда я, приходя на выгон, подзывала его, ел из моих рук и шел за мной следом. Однажды мы запрягли его в маленький шарабан и торжественно проехали пять миль по зеленым проселкам, но вдруг, именно в ту минуту, когда мы начали превозносить его до небес, ему, должно быть, не понравилось, что его провожает целый рой надоедливых мелких комаров, которые всю дорогу толкутся у него над ушами, но как будто ни на дюйм не подвигаются вперед, и он остановился, чтобы поразмыслить о. Я уже в прошлый свой приезд познакомилась здесь со многими из взрослых и почти со всеми детьми, а теперь даже церковная колокольня казалась мне какойто родной и милой. В, числе моих новых друзей была одна очень дряхлая старушка, которая жила в беленьком, крытом соломой домике, таком крошечном, что, когда распахивали наружные ставни его единственного окна, они закрывали собой всю переднюю стену. У этой старушки был внукморяк, и под ее диктовку я написала ему письмо, в заголовке которого нарисовала уголок у камина, где когдато бабушка нянчила внука и где его старенькая скамеечка все еще стояла на прежнем месте. Если я иногда и думала о ней в свободное время, то стоило мне чемнибудь заняться, как я про нее забывала. Но я поняла, что ребенок любит меня не меньше прежнего, а когда он с какимто жалостливопокровительственным видом провел своей нежной ручонкой по моему лицу, ко мне быстро вернулось душевное равновесие.