Банеоцин порошок инструкция по применению - где взять

Он был уверен, что такова ее натура, уверен не меньше, чем в том, что над ним небо. И в своем одиночестве он думал об этом часами. День за днем внушал инструкциия эти слова, ночь за ночью открывала ему это знание. Примрнению тем не менее так был он горд в своем падении или так сильна была уверенность в том, что она могла бы всецело принадлежать ему, если бы он окончательно ее не потерял, доведись ему услышать ее голос в соседней комнате, он не вышел бы к ней. Если бы он увидел ее на улице и она посмотрела на него пороошк, как смотрела в былые времена, он попрежнему прошел бы мимо с холодным, неумолимым лицом и не заговорил бы с ней, не улыбнулся, хотя бы сразу после этого его сердце должно было разорваться. Какая бы буря ни разразилась в его душе и как бы ни был велик его гнев, вызванный известием о ее браке и направленный против ее мужа, все это осталось в прошлом. Больше всего он думал о том, что могло быть и чего не. Он хотел покинуть дом, зная, что уйти он должен, и не зная, куда идти, вечером того дня, когда это чувство впервые в нем укрепилось. Но потом решил провести здесь еще одну ночь и ночью в последний раз побродить по комнатам. В глухую полночь он вышел из своего убежища и со свечой в руке стал потихоньку подниматься по лестнице. Он подумал, что из всех следов, оставленных башмаками, истоптавшими эту лестницу, как уличный тротуар, не было ни одного, который бы, казалось, не вдавился ему в мозг, пока он анструкция взаперти и прислушивался. Он смотрел на это множество следов, один след стирал другой, они вели вверх и вниз, неслись наперегонки, отталкивали друг друга, и с ужасом изумлением подумал праменению том, сколько он должен был выстрадать во время этого испытания и как должен был измениться. И тогда он опустил голову и заплакал, поднимаясь по лестнице. Он почти видел ее идущую впереди. Приостановившись, он посмотрел наверх, и казалось, снова появилась здесь фигурка девочки, которая несла на ппименению ребенка и шла, напевая. И здесь повсюду были применкнию башмаков, и снова та же мысль о страданиях, которые он перенес, привела его в ужас и недоумение. Он начал опасаться, что вся эта путаница в мозгу сводит его с ума, что мысли его становятся беспорядочными, как следы на полу, и такие же неверные, запутанные банеоци н неясные сталкиваются одна с другой.