Передайте ей, как я говорил о том, что никогда не забуду ее ласкового обращения, ее прекрасного лица и того, что лучше всего ее доброты. Но этому старому моряку можно было простить его бесчувственное отношение к увозимому сокровищу. Может ли это. Ах, я вижу, что это. И, однако, не изменилась. Да, такое же выражение лица было и в более юные годы. Дорогая моя юная леди, отозвался старый мастер, мог ли я вас забыть, когда я так часто о вас думал с тех пор и так часто о вас слышал. Я боялась, что вы уедете и не вспомните обо. Чистота и невинность ее ласкового обращения, безграничное доверие и нескрываемая привязанность к нему, которые так ярко сияли в ее пристальном взоре и освещали ее прелестное лицо сквозь улыбку, его затенявшую, ибо, увы, слишком печальна была эта улыбка, чтобы лицо прояснилось, ничего общего не имели с теми романтическими порывами. Они заставили его вспомнить о смертном ложе мальчика, у которого он ее видел, и о любви, какую питал к ней мальчик, и на крыльях этих воспоминаний она как будто вознеслась высоко над его праздными фантазиями, туда, где воздух чище и прозрачнее. Моя дорогая юная леди. К я вам позволю. Как я ее хорошо помню. Скоро он чертежеей один, и если он разрешит .
![марка чертежей км марка чертежей км]()