Чертежи ульев многокорпусный - есть у кого?

Потом откинула волосы и, взглянув на свое отражение, успокоилась так безмятежно смотрело оно на меня. Я очень изменилась, ах, очень, очень. Сначала мое лицо показалось мне таким чужим, что я, пожалуй, отпрянула бы назад, отгородившись от него руками, если бы не успокоившее меня выражение, о котором я уже говорила. Но вскоре я немного привыкла к своему новому облику и лучше поняла, как велика перемена. Она была не такая, какой я ожидала, но ведь я не представляла себе ничего определенного, а значит любая перемена должна была меня поразить. Я никогда не была и не считала себя красавицей, и всетаки раньше я была совсем другой. Все это теперь исчезло. Но провидение оказало мне великую милость если я и плакала, то недолго и не очень горькими слезами, а когда заплела косу на ночь, уже вполне примирилась со своей участью. Одно только беспокоило меня, и я долго думала об этом, прежде чем лечь спать. Когда они увяли, я засушила их и положила в книгу, которая мне очень нравилась. И я стала сомневаться, имею ли я право хранить подарок, который он послал мне, когда я была совсем другой. В конце концов я поняла, что имею право сохранить цветы, если буду дорожить ими только в память о том, что безвозвратно прошло и кончилось, о чем я никогда больше не должна вспоминать с другими чувствами. Надеюсь, никто не назовет это глупой мелочностью. Для меня все это имело очень большое значение.