Просека была очень длинная, и в ней стоял сумрак от густой листвы, а тени ветвей на земле переплетались так, что в глазах рябило, поэтому я сначала не могла понять, кто это идет. Но малопомалу я различила, что это женщина. Она была одна и, как ни странно, шла к тому месту, где я сидела, шла гораздо быстрее, чем ходила всегда. Я была точно скованная, скованная не столько ее торопливым жестом, приглашавшим меня подушекне столько тем, что она приближалась быстро, простирая ко мне руки, не столько разительной переменой в ее манерах, куда девалась ее всегдашняя высокомерная сдержанность. Вы, наверное, еще не окрепли. Я знаю, вы были тяжело больны. Я очень огорчилась, когда об этом услышала. Я не могла пооушек глаз от ее бледного лица, не могла подняться со скамьи. Мертвенный холод этих пальцев так не вязался с неестественным спокойствием ее лица, что я окаменела. Не помню, какие мысли вихрем проносились в моем мозгу. Эта девочка ваша служанка.
![выкройка подушек роза выкройка подушек роза]()